Жертвовать ради…

Культурой транслируется не только набор хороших манер, но и плохих. Одна из них — жертвовать собой ради плюшек воображаемого (l'imaginaire Дюрана): страдать, калечиться и убиваться ради высоких целей, ради Родины, ради веры, долга, общества и всего народа. Мы склоняемся к тому, что не человек должен защищать и терять нечто ради сакрального (или, хотя бы, даже отстаивать его в дискурсе), а ровно наоборот — в хорошем варианте именно сакральное с его безграничным ресурсом должно защищать и всячески оберегать приписанного к нему человека. В частности, всему народу, следует, если понадобится, пожертвовать собой как сущностью, перестать быть народом, ради слезинки анонимного ребёнка, да и взрослого тоже, а не наоборот. Свету ли провалиться, или вот мне чаю не пить?

Не следует путать ради близких с расширенным рядом — ради общества, народа и Родины. С близкими это допустимо, как обмен дарами — у вас с ними сопоставимый ресурс, в отличие от безграничного ресурса всего остального, проистекающего, через сакральное, из принципа щедрости абсолюта. Упирая на ради близких, социум часто стремится вовлекать в свои мета-проекты, не имеющие к близким непосредственного отношения.

Произвольно выберем для сакрального три возможных модуса существования: защищать человека, нападать на него или строить глазки (т.е. все остальные взаимодействия).

Другими словами, подвиг (героический миф по Дюрану) всегда синоним клоунады. Не то чтобы сакральное не устраивала подобная клоунада, но и её отсутствием оно не будет опечалено, у него совсем иные критерии. Хорошее дело подвигом не назовут, так что независимо от степени поддержки или наоборот, оставленности сакральным ничего ради него делать не стоит. А что же стоит делать? Опираясь на разделение выше, не защищать, не нападать (это, полагаем, понятно почему), а строить глазки в ответ на любое его проявление. Это не коррекция поведения под желательное, всё ваше желательное или не желательное уже предусмотрены, это акцент, который нам хотелось бы сделать. Акцент на эротический контекст взаимодействия с сакральным, в котором человек уже находится.

Кстати, жертву в строгом смысле слова не следует путать с подвигом. Жертва в традициях это технический способ коммуникации с сакральным, особенно превозносимый с угасанием шаманского начала как единственный оставшийся способ. И в новое время она уже обременена целым рядом своих собственных сомнительных значений и смыслов, поскольку постепенно акцент сместился с коммуникации, ставшей непрозрачной, на саму жертву или жертвование как процесс.

Теперь время вопросов из зала:

— Что же означает, когда сакральное нападает на человека?

— Ответ был бы так или иначе сопряжён с экскурсом в неогнозис, что повредило бы краткости выбранной формы изложения.

— Что означает, когда сакральное не защищает человека?

— Только одно — потерю интереса, и в этом никто не виноват.

— Может ли это быть в наказание или в научение?

— Не путайте воздействие сакрального с воспитательными приёмами вашего папочки. Структура вашего сознания не представляет интереса для высших сил. Если беспокоит, отнесите её лучше к психотерапевту.

— Возможно ли вернуть интерес?

— Нет. Это вне возможностей и компетенции человека.

— Как относиться к рекомендациям сакрального, вроде не кради, не желай жены ближнего и пр.?

— Общие для всех рекомендации даются для этноформирования, будете ли конкретно вы им следовать или нет, в рассмотрении этноса целиком значения не имеет, так что всё это не про вас. Персональные рекомендации могут иметь некий смысл по трём возможным модусам существования сакрального, озвученным выше, и те, кто их получил, нередко отмечали их радикальное расхождение с рекомендациями для всех.

— Влияет ли наше поведение или качества ума на интерес сакрального?

— Ничего из ваших мыслей или действий и всего того, что вы способны отследить, на него не влияет.

— Может ли вернуться интерес сакрального?

— Может, в любой момент. Ждите.

На этой благой вести, пожалуй, и закончим.