Духовное Напутствие

Детки мои! Только собрался отойти я на время в страну теней и призрачных грёз, а по-простому говоря - поспать, как вспоминание о вашей несчастной участи вооружило меня пером, и потащился я ко столу записать мысли, для вас полезные. Многие из вас впали в смущение, видя кругом столько духовного пути, а многие соблазнилися. Скажем, многие и ко христианам ходют, а многие спорют с ними, да только всё бестолку.

Большинство споров с христианами, детки мои, спотыкается о невозможность утверждать отсутствие, не указав на присутствие, а указать на присутствие там можно только став христианином. Расскажу я вам, милые мои, историю, и пусть в ней будет отрок по имени Некто, радеющий за Правду, да зелёный ещё. Пусть Некто согласен с определением, которое даёт христианин себе и знакомым своим, как то сущие во гробех и другими обличениями плачевного человеческого состояния. Но этот Некто не согласен со второй, следующей фазой - Христос воскресе, живот даровав, возрадуемся, восторжествуем и в том же духе, так как видит в ней всего лишь психический срыв, организованный автопереход в маниакальную стадию под тяжестью депрессивной. Этот Некто станет утверждать, что христианин как был сущим во гробе, так им и остался, лишь его эмоциональное состояние сменилось на восторженное (а потом обратно, и так много, много раз). Некто может также подкреплять своё утверждение ссылками на Отцов их, считавших себя большими грешниками, что означает в этой оптике, что как были они, так и остались и лишь имеют смелость в этом признаться. Однако на это следует сокрушительное возражение христиан, мол плод наш не от мира сего, другими словами, в этом мире человек, в силу обстоятельств непреодолимого характера, может продолжать оставаться ублюдком до самой смерти, зато его часть, душа, предназначенная ко Спасению, пробуждается и находит свой узкий путь. Здесь всё и заканчивается, потому что Некто не может утверждать отсутствие этой части, в то время, как сам ею и не должен обладать по определению, не являясь избранным христианином. Для того, чтобы продолжить говорить об отсутствии духовного плода, ему необходимо сначала стать не каким попало, а избранным христианином и молиться вплоть до указания точных сроков непосредственно от высших сил. А ежели не выйдет, то сочтут его "в прелести" или недостаточно хорошим или "тайна сия велика есть".

Чтобы выйти из клинча, попробуем, детки, обратить внимание на связь обычного человеческого существования и бытия этой самой неизвестной духовной части. Некая связь всё-таки есть, ведь деятельность христианина, в т.ч. и ритуальная, существенно затрагивает и обычное человеческое существование. Всё, к чему можно апеллировать со стороны (и христианин когда-то начинал со стороны), лежит в видимой консенсусной области, к остальному апеллировать нельзя по причине, указанной выше. Что же может предложить христианство на этом поле? Ответ очевиден - нравственность. Слыхал я бывало, как христиане утверждают, что Бог имманентен нравственному миру. Даже самообвинения в грехах являются лишь подтверждением нравственного совершенства Отцов их.

Вот теперь скажите мне, детки, существует ли однозначная связь нравственности и христианства? Правильно - нет её, и нравственным человеком можно быть, не являясь христианином. И заповеди исполнять, включая возлюби Господа, так же христианином не являясь. То, что христианство выбрает как критерий именно кросскультурную нравственность, приводит к неразличимости с остальными конкурентами.

[Следует оговориться, что неразличимость эта лишь извне - внутри христианства отвергается сама возможность существования плюрализма мнений в контексте заранее известной истины, что делает бессмысленной даже постановку вопроса о монополии на истину.]

Другими словами, не получится христианской миссионерской деятельности среди нравственно благополучного народа, христианство расцветает махровым цветом только там, где пьянство, разврат, разбой и прочие признаки упадка. Больше скажу вам, детки мои, даже дзен-буддистом поганым быть необычнее, т.к. место нравственности там занимает гораздо менее распространённая психомобильность, которую достигший обязан будет предъявить. И во всём этом возражение христиан оборачивается против них самих: если Некто не может продемонстрировать отсутствие духовной части, то они, через нравственность свою, не могут продемонстрировать её присутствие (но скажут, что им-де и не нужно того).

Следовательно, возникает вопрос - а что могло бы продемонстрировать такое присутствие, в принципе? Раз мы с вами, детки мои, говорим о посюстороннем и потустороннем, точнее о видимой связи между ними, это могут быть только воспроизводимые нарушения неких законов посюстороннего мира, так называемые чудеса или малые/большие сиддхи. Хотя христианство часто апеллирует к такого рода чудесам, но никогда не делает из этого аргумент. Такое чудо и в Писании их и в Предании их либо сводится к метафоре, либо к демонстрации неявной, на которую указывать как на мотивирующую неприлично. Укажи они явно, это стало бы образцом и потребовало бы введения чуда в регулярную практику, к чему христианство не готово совершенно (единичный прецедент схождение Священного Огня, в своей подозрительности и локальности, лишь подтверждает правило). Однако, чувствуя эту опасность, христианство упреждающе объявляет чудом то, что таковым по законам посюстороннего мира вовсе не является, например, преосуществление хлеба в плоть, а вина в кровь: когда всё осталось как было, прихожанам следует не верить глазам своим (точнее скажу, смотреть духовным зрением).

Вот как станут ещё твердить вам христиане: разве явление Христа или внутреннее преображение, о чём свидетельствуют многие Отцы, не выше ли и для Спасения насущнее будут всех ваших сиддх бесовских? На что надобно отвечать им так - конечно повыше, правда ваша, давайте же сюда скорей, прямо сейчас, явление Христа там, Богоматери или преображение! Тут начнут они мяться да жаться, да рассказывать, что избранным их только, и упорным молитвенным трудом, да в книжки свои пальцем тыкать, а вы кивайте головой, да соглашайтесь со всем.

Так что вот вам мой драгоценный совет, детки мои. Выбирая, требуйте сиддхи в вашем населённом пункте, или, как поговаривали ситуационисты, всегда требуйте невозможного! Дешёвым и уже отработанным фокусам, как то: воскрешение мёртвых или хождение по воде, предпочитайте штуки, более сложные в подделке: дословное чтение мыслей или глотание заранее вами припасённого топора¹. Если откажут вам в чуде, принимайте всё одинаково, слушайте всех, верьте всему! Засим отхожу ко сну, вот ужо Хозяин мой зовёт меня. Закромов у мого Хозяина много, всех сховать место найдётся...

¹ Сказитель Дулуш Чамыян рассказывал, что на реке Уюк Пий Хемского района жил большой шаман Хурен-оол. Обычно камлание он проводил вокруг костра, который тушил босыми ногами и ходил по горячей золе. Он знал разные трюки, но один был у него наиболее любимым - он проглатывал топор. Дулуш Чамыян был свидетелем того, как однажды шаману проиграл русский богач Вавилин. Он приехал к очагу косарей, среди которых был и шаман Хурен-оол. Какой хороший топор! - с восторгом сказал шаман. Если мой топор хорош, проглоти его сейчас же! - приказал Вавилин. Шаман долго сам с собой разговаривал, шептал и что-то говорил своим духам, которые, как все тогда предполагали, стояли возле него. Затем Хурен-оол осторожно снял топорище и медленно проглотил весь топор. Ты не человек! - сказал Вавилин и уехал домой.

См. также: "Христианство внутри и борьба с ним", "Заметки об аде в креационизме и манифестационизме", "Похороны Мудрости", "Кто съел Иисуса Христа?!"